Ситуация была ужасной и до трагедии (имеется в виду ночь, когда они были изгнаны из Ходжалы), стрельба не прекращалась. Постоянный обстрел, каждый вечер нам приходилось спускаться в подвал и спать там. У нас у всех были подвалы, но мы старались собираться вместе в подвале одной семьи. Днем мужчины ходили к границе (села), чтобы попытаться получить информацию. Мы находились в постоянном ожидании атаки.
Армяне атаковали 18 сентября 1988 года... Это был рукопашный бой. Они поджигали заборы и корм для скота.
Почему все это началось? Они хотели выгнать нас. Им была нужна территория. Мы были гостеприимными и совсем не ожидали такой враждебности.
Свекор Назакет-ханум часто рассказывал о предыдущих актах агрессии, когда вспоминал свою жизнь.
«Мы пересекали реку Каркар, в 1918 году во время перехода женщина уронила в воду ребенка». Каждый раз жители села возвращались. На ее вопрос, почему они возвращались, он ответил, что там были могилы их предков.
Ее муж, Бакир Гусейнов, был транспортным инженером. Тофик Гусейнов, командир батальона самообороны, был его братом. Бакир тоже вступил в батальон, сформированный в конце 1991 года. Но когда атаки усилились, они поняли, что необходима более организованная защита.
Мы надеялись, что русские солдаты защитят нас, но они этого не сделали. В Ходжалы были русские, но они никогда не отвечали на огонь и не позволяли нам открыть ответный огонь.
Рассказывали ужасные истории:
В Аскеране они остановили машину и заживо сожгли людей. Тела хоронили ночью при свете фар.
Мы никогда не думали о том, чтобы уйти; это было единственное азербайджанское село, оставшееся в области, и Тофик (Гусейнов) сказал: «Ходжалы – это единственное место, в котором я умру».
В ту ночь (с 25 на 26 февраля 1992 года) армяне начали захват, убивая и сжигая людей заживо. Мы пересекли реку Каркар и побежали в лес. В лесу мы разделились – мой муж и его родители пропали без вести...
В 1992 году до нас дошли слухи от освобожденного пленного, что Бакира держат в Армении. В 1995 году пленный из Физули сообщил Министерству безопасности, что его держали в Шуше и там он видел Бакира. Существует Государственная комиссия, занимающаяся пленными и пропавшими без вести.
Дети спрашивают: «Где дедушка?» или «Дедушку убили?» У нас есть видео свадьбы, где присутствует Бакир, но это лишь бередит раны...
Моей снохе постоянно снятся кошмары; она видит армян, привязывающих ее сына к дереву и пытающих его...
Я извиняюсь за состояние этого дома. У нас был очень красивый дом в Ходжалы, и я бы хотела пригласить наших гостей (т. е. интервьюеров) туда.
Мы ничего не могли взять с собой... мы просто бежали, как есть. Мы не успели выпить и чашки чая.
У нас даже нет могил, за которыми можно ухаживать. Мой муж пропал.
Конечно, я хочу вернуться, мы любим свою родину. Нигде нет такой красоты, как в Ходжалы.
Интервью брал Иан Пирт
Источник: книга «Ходжалинский свидетель военного
приступления – Армения на скамье подсудимых».
Издательство Ithaca Press. Лондон, 2014 г.